Занимательно о русском языке


Феликс Кривин.   Карманная школа 


















                     


Вместо предисловия
Знакомство с Грамматикой


Я познакомился с ней много лет назад, совершая свое первое путешествие по морям и континентам Знаний. Это, пожалуй, единственное путешествие, в которое отправляются все, даже самые закоренелые домоседы. Не все, правда, уходят далеко, многие ограничиваются ближайшими портами, но никто не остается на берегу.
Отправился я в плаванье вместе с веселой ватагой моих ровесников, которые теперь давно уже стали взрослыми людьми, бывалыми мореходами, открывшими немало прекрасных стран. Математика, Ботаника, Физика, История… Что из того, что эти страны были открыты задолго до нас? Мы впервые открыли их для себя, а значит, тоже были их открывателями.
После утомительного странствования по Алфавитным островам и долгой стоянки в порту Чистописания мы прибыли в большую страну, которой правила принцесса Грамматика.
Хорошо помню свой первый визит во дворец. Они вышли мне навстречу: принцесса и пара графов Параграфов, находящихся при ней неотлучно. Принцесса осведомилась о моих успехах, а затем спросила, с какими из ее Параграфов я успел познакомиться. Услышав, что я не знаю ни одного, она хлопнула в ладоши, и в ту же минуту огромный зал дворца стали заполнять Параграфы. Их было много, наверное несколько сот, и прибыли они из разных провинций: из Морфологии, Фонетики, Синтаксиса…
— Знакомьтесь, — сказала Грамматика, представляй меня Параграфам, и удалилась в свои покои.
Стал я знакомиться с Параграфами. Боже, до чего это был скучный, унылый народ! Каждый из них знал только свое правило и больше ничего знать не хотел.
— Я вам должен сказать, — говорил мне один Параграф, — что переносить нужно только по слогам.
— Да, да, очень приятно, — соглашался я, не зная, что ему ответить.
— Я бы не рекомендовал вам ставить мягкий знак после приставки, — степенно вступал в разговор другой Параграф.
— Конечно, само собой разумеется…
— И вот еще, — развивал свою мысль третий Параграф, — вводные слова выделяйте, пожалуйста, запятыми.
— Постараюсь, — ответил я, начиная терять терпение.
Этому знакомству, казалось, не будет конца. Я уже совсем не слушал, что говорили мне Параграфы, и когда Грамматика, вторично приняв меня, опять спросила о них, — ничего не смог ей ответить.
Принцесса хлопнула в ладоши, и в дверях появилась высокая строгая Единица.
— Проводите его к Параграфам, — приказала ей Грамматика.
И опять начались бесконечные нудные разговоры. Каждый день Единица приводила меня к Параграфам, потом Единицу сменила Двойка, за ней Тройка… Постепенно я все лучше узнавал Параграфы и даже стал привыкать к ним. Мне уже не казались скучными их правила, а примеры, которые они приводили, были просто интересны. И когда я узнал, в каких случаях ставится запятая перед союзом как, Грамматика вызвала меня и сказала:
— Теперь ты знаешь все мои Параграфы, и я не стану больше тебя задерживать. Пятерка проводит тебя…
Но мне не хотелось уходить. За это время я успел полюбить принцессу Грамматику.
— А нельзя ли мне остаться? — спросил я.
— Нет, нельзя, — ответила принцесса. — Тебя ждут другие страны. Но ты постарайся не забывать обо мне…
— Никогда! — воскликнул я. — Никогда не забуду!
— Как знать, — грустно сказала Грамматика. — Многие меня забывают.
С тех пор прошло много лет. Где я только не побывал за это время! Но я не забыл тебя, принцесса Грамматика! И чтобы ты поверила в это, я написал о тебе и о твоем сказочном королевстве.
Это совсем маленькая книжка, но понять ее сможет только тот, кто не забыл грамматику.





Живая грамматика

Мягкий знак

Мягкий Знак давно и безнадежно влюблен в букву Ш. Он ходит за ней как тень из слова в слово, но все напрасно. Буква Ш терпеть не может букв, от которых никогда не добьешься ни звука.
А Мягкий Знак именно таков. Он робок, застенчив, не пытается выделиться в строчке, занять в слове первое место. Он настолько тих и незаметен, что даже в контрольных диктантах нередко забывают о нем.
Другим буквам, которым приходится близко встречаться с Мягким Знаком, нравятся эти его качества. Многие из них даже сами смягчаются от его соседства.
Не смягчается только буква Ш, несмотря на все старания Мягкого Знака. Она по-прежнему тверда и так шипит, что Мягкий Знак буквально теряет самообладание. Но он ничего не может с собой поделать и всякий раз снова становится рядом с буквой Ш — в глаголе второго лица или в существительном третьего склонения.
Когда это кончится, трудно сказать. У Мягкого Знака слишком мягкий характер, и он не в силах противиться строгим законам грамматики, которая одна распоряжается всем, что написано на бумаге, — от маленькой Запятой до самого Твердого Знака.


Страдательное Причастие

Всеми обиженное, всеми униженное, никем не привеченное, почти не замеченное — бедное, бедное Страдательное Причастие! Теперь оно Причастие прошедшего времени и все у него в прошлом. А ведь было время…
Это и многое другое расскажет вам Страдательное Причастие, если вы внимательно прислушаетесь к нему. Это и многое другое оно рассказывает Существительному, которое находится при нем в качестве его дополнения.
— Ах, не говорите, не говорите! — говорит Страдательное Причастие Существительному, которое вообще ничего не говорит. — Одни страдания!
Существительное пробует кивнуть, но Причастие не позволяет ему даже этого.
— Не говорите, не говорите! — развивает оно свою мысль. — Самое дорогое, что у меня есть, это два Н в суффиксе. И вот, стоит мне появиться в тексте без Приставки или хотя бы без Пояснительного Слова, как я сразу теряю одно Н. Но ведь иногда хочется побыть и одному. Разве это жизнь, скажите? Нет, нет, не говорите, не говорите…
Существительное стоит перед Причастием в винительном падеже, словно это оно виновато, что у Причастия все так неудачно складывается. А Причастие продолжает:
— И главное, никакого просвета, никаких надежд… Даже будущего времени у нашего брата, причастия, не бывает. А как прикажете жить без будущего?

Служебные слова

Были же сомнения, были же мечты, но были же и надежды, что сомнения развеются, а мечты осуществятся!
Были же…
БЫ, ЛИ, ЖЕ… Три маленькие частицы, в которых все это выразилось с наибольшей силой.
Это не просто служебные слова. Их нельзя смешивать с какими-то КОЕ- или — НИБУДЬ, которые примазываются к членам предложения, держатся за них своей черточкой.
Частицы БЫ, ЛИ, ЖЕ не таковы. Несмотря на свое служебное положение, они вполне самостоятельны и пишутся отдельно от других слов — это нужно всегда твердо помнить!
Каждая из них занята своим делом в предложении, старается подчеркнуть главную мысль, чтобы она всем стала понятной. А в неслужебное время… О, о чем только не говорят в неслужебное время служебные слова! Этого вы никогда не прочтете в их тексте.
— Если бы у меня было не две, а хотя бы три буквы, — говорит частица БЫ, — я бы такое сказала!
Ах, эта частица БЫ, какая она мечтательница! Вечно ей хочется того, чего нет.
— Вряд ли, — возражает ей частица ЛИ, верная своей привычке во всем сомневаться. — Да и нужна ли тебе лишняя буква?
— Это же пустой разговор, — останавливает их частица ЖЕ, привыкшая реально смотреть на вещи. — Тебе же вполне хватает двух букв, больше тебе не положено по правописанию.
Но частицу БЫ трудно остановить.
— Если бы я была Подлежащим, — вдруг заявляет она, — я бы навела порядок в этом тексте.
— Ой ли! Тебе ли наводить в тексте порядок?
— Да перестаньте же! У нас же и так порядок. Этот порядок установлен грамматикой.
Так спорят в свободное время эти частицы. Хотя все они служебные слова, но у каждой свой характер, поэтому ведут они себя в тексте по-разному.
БЫ — мечтает.
ЛИ — сомневается.
ЖЕ — утверждает.
И попробуйте прожить хоть без одной из этих частиц! Не проживете!
Попробуйте ни в чем не сомневаться.
Попробуйте ничего не утверждать.
Попробуйте ни о чем не мечтать.
Сможете прожить?
Не сможете!

Полугласный

А было это вот как. Собрались гласные буквы и стали распределять между собой обязанности. Букве О достался широкий, открытый звук; букве И — тонкий, короткий; букве У — трубный, протяжный. Остальные гласные тоже получили по звуку.
Один Йот стоял в стороне. «Для чего мне звуки? — размышлял он, слушая, как гласные совещаются. — Лучше жить тихо, безгласно. Это всегда спокойнее».
Спохватились гласные, что Йоту никакого звука не досталось. А ведь он тоже имеет какой-то голос. Что делать?
— Знаешь что? — говорят ему. — Сходи-ка ты к согласным. У них звуков больше, может, и на твою долю хватит.
Подумал Йот, зевнул. Потом еще зевнул и еще подумал.
— А мне, — говорит, — эти звуки вроде и ни к чему. У меня своих нагрузок хватает.
— Как же ты будешь жить без звука?. — недоумевают гласные.
— А что, разве нельзя?
— Может, и можно, да неудобно как-то. Лучше ты все-таки сходи к согласным, авось что-нибудь и достанется.
Поколебался Йот, поколебался, а потом смекнул, что у согласных поменьше работы будет да и голоса особого не требуется, и говорит:
— Я согласный!
— Какой тебе звук? — спрашивают у него согласные. — Заднеязычный, переднеязычный или, может, шипящий?
Стоит Йот, раздумывает.
Взять заднеязычный — так кому охота быть сзади? Переднеязычный взять — тоже хорошего мало: передним всегда больше всего попадает. А шипящий взять — будешь шипеть, наживешь врагов. Нет, лучше уж ничего не брать.
Так Йот решил и сказал:
— Все эти звуки — мне ни к чему. Я не согласный.
Ну, не согласный так не согласный, решили согласные буквы. Насильно быть согласным не заставишь.
— До свиданья, — говорят, — коли так. Ищи себе работу по нраву.
Без работы в алфавите не проживешь. Время ятей да ижиц, которые за счет чужих звуков жили, давно прошло. Ходит Йот, ищет, где бы пристроиться. А кто его возьмет? Он и не гласный, и не согласный, нет у Йота определенной профессии.
С трудом перебивается Йот на подсобных работах. Там слог замкнет, там гласному А поможет в Я превратиться, а чтоб постоянное что-нибудь, самостоятельное — этого нет.

Трудно Йоту, хоть криком кричи. Может, он и кричит, да разве его услышишь? Очень слабенький голос у Полугласного…



(Современный русский язык трактует звук [Й'] как согласный сонорный мягкий) 



Личное Местоимение

Ветер листал страницы раскрытой книги. Он давно собирался пополнить свое образование, но все не хватало терпения заняться этим всерьез. Вот и сейчас, перелистав книгу от начала до конца. Ветер испугался: в ней столько слов, что их, пожалуй, и за год не прочитаешь. Поэтому Ветер решил облегчить себе работу.
— Будьте любезны, — обратился он к первому попавшемуся слову. — Как бы мне повидать самое главное слово этой книги?
— Оно здесь, почти рядом, — сказало Первое Попавшееся Слово. — Но я не советую отвлекать его по мелочам. Прежде, чем обращаться к самому Существительному, изложите свое дело мне. Я — его заместитель.
— Вы — его заместитель? — обрадовался Ветер. — Подумайте, как это я сразу вас нашел!
— Да, вам повезло, — согласилось Первое Попавшееся Слово. — Я — первый заместитель Существительного, его личное Местоимение. Но это не должно вас смущать, можете обращаться ко мне без церемоний.
— Видите ли, — начал Ветер не очень уверенно, — я хотел бы познакомиться с Существительным. Все слова читать — нет времени, работа у меня беспокойная. А тянет, понимаете, тянет к знаниям. Вот я и хотел бы узнать самое главное слово…
— Пожалуй, я смогу удовлетворить вашу любознательность, — сказало Местоимение. — Существительное, которое я по долгу службы замещаю, замечательно во всех отношениях. Другого такого не найдете, прочитай вы хоть сотню книг. Оно достойно подражания, и я счастливо, что сумело кое-что у него перенять.
— Что же вы у него переняли? — спросил Ветер, замирая от нетерпения.
— Довольно много. Например, число, род, падеж. Ну, и содержание, разумеется.
— А какое оно — содержание?
— Не скрою, что мне гораздо легче было бы ответить на другие вопросы, — сказало Местоимение. — Если бы вы спросили о роде, я бы, не колеблясь, ответило: мужской. Число — единственное. Падеж — именительный. А что касается содержания, то оно у Существительного все же ярче выражено. Тут вам придется обратиться к нему. Лучше всего, если вы прочтете целиком всю нашу строчку. Тогда вы сами поймете…
Читать целую строчку Ветру не хотелось, но неудобно же отказывать Местоимению! И он прочитал:
«Жил на свете дурак. Он ничего не делал, кроме глупостей».
Ветер задумался. Главное слово он нашел, но никак не мог понять, почему оно главное во всей книге.
Может быть, Ветру и удалось бы сообразить, в чем здесь дело, но ему помешало Местоимение:
— Ну, что, уже прочитали? Правда, хорошо? Правда, замечательно? «Он» — это я. Вы, конечно, догадались?

Ударные и безударные

Здравствуйте!
— Извините, я не А, я О. — О, значит, тезка! А голос у тебя совсем как у А.
— Стань на мое место, тогда посмотрим, какой у тебя будет голос.
— Что же у тебя за место такое?
— Периферия. Ты вот в центре, тебе все внимание, а обо мне кто помнит?
Разговор происходит в слове между двумя гласными: Ударным О и О Безударным.
— Конечно, — жалуется Безударный, — слог у меня не тот. В твоем положении легко звучать. Я бы на твоем месте еще не так звучал!
— Так ведь я под ударением, — напоминает Ударный. — Стань под ударение — и звучи. Кто тебе мешает?
Безударный произносит какой-то звук, больше напоминающий А, чем О, и умолкает.
— Так договорились? — не унимается Ударный. — Ты станешь ударным, я — безударным…
Молчит Безударный. Хмурится. Ему не хочется отвечать. Ему не хочется меняться. Кому охота ставить себя под удар?


Новое значение

Пришла РАБОТА к ЧЕЛОВЕКУ и говорит:
— Я пришла к тебе как Существительное к Существительному. Хотя значение у нас разное, но грамматически мы довольно близки, поэтому я рассчитываю на твою помощь.
— Ладно, — сказал ЧЕЛОВЕК, — можешь не распространяться. Выкладывай, что там у тебя.
— Есть у меня сынок, — говорит РАБОТА, — способный, дельный парнишка. Не хотелось бы, чтобы он, как мать, остался неодушевленным.
— Какая же ты неодушевленная? — возразил ЧЕЛОВЕК. — Разве может быть неодушевленной работа.
— Ты забываешь, что мы не в жизни, а только в грамматике. А в грамматике много несоответствий. Здесь «жареный цыпленок» — одушевленный, а «стадо коров» — неодушевленное…
— Да, да, прости, я забыл.
— Так вот, я и подумала, не возьмешь ли ты моего сынка на выучку? Поработает у тебя Прилагательным, в Существительное выйдет, а там, глядишь, воодушевится…
— А как зовут сынка-то?
— РАБОЧИЙ.
— Ну что ж, имя подходящее. Пусть выходит завтра на работу.
И вот появился в тексте рядом со словом ЧЕЛОВЕК его ученик — РАБОЧИЙ.
РАБОЧИЙ ЧЕЛОВЕК… Очень хорошее сочетание.
— Ты следи за мной, — говорит ЧЕЛОВЕК ученику. — Во всем со мной согласуйся… Пока ты Прилагательное, это необходимо.
Старается ученик, согласуется. А ЧЕЛОВЕК его поучает:
— Существительным, брат, стать не просто. В особенности одушевленным. Здесь не только род, число, падеж усвоить нужно. Главное — значение. Вот знаешь ты, что значит — ЧЕЛОВЕК?
— Откуда мне знать? — вздыхает ученик. — Я ж еще не учился.
Но со временем он разобрался во всем. Верно говорила РАБОТА, что у нее способный, дельный сынок.
Увидев, что ученик усвоил его науку, ЧЕЛОВЕК сказал ему:
— Ну вот и стал ты одушевленным Существительным, как говорят, вышел в люди. Теперь можешь работать самостоятельно — каждому будет ясно твое значение.
Так появилось в тексте новое Существительное.
РАБОЧИЙ…
Это не просто мужской род, единственное число, именительный падеж. Тут, как говорил ЧЕЛОВЕК, значение — самое главное.


Инфинитив

Смотрит Инфинитив, как спрягаются глаголы, и говорит:
— Эх вы, разве так надо спрягаться?
— А как? — спрашивают глаголы. — Ты покажи.
— Я б показал, — сокрушается Инфинитив — только у меня времени нет.
— Время мы найдем, — обещают глаголы. — Какое тебе — настоящее, прошедшее или будущее?
— Давайте будущее, — говорит Инфинитив, чтобы хоть немного оттянуть время.
— Да не забудьте про Вспомогательный Глагол
Дали ему Вспомогательный Глагол.
Спрягается Вспомогательный Глагол — только окончания мелькают. А Инфинитив и буквой не пошевелит.
Зачем ему буквой шевелить, зачем ему самому спрягаться? Он — Инфинитив, у него нет времени.


Предлог




Опасаясь, что его возьмут в оборот, Деепричастие БЛАГОДАРЯ старалось поменьше высказываться. Этот страх перед деепричастным оборотом дошел до того, что оно боялось отвечать даже на самые простые вопросы.
Больше того: у него появилась какая-то робость перед другими словами, даже теми, которые были Деепричастию подчинены. Оно заботилось лишь о том, чтобы ни с кем не испортить отношений, а потому каждому старалось угодить, перед каждым рассыпалось в благодарностях.
Непонятно, почему Деепричастие БЛАГОДАРЯ так тревожилось за свою судьбу. В тексте оно по-прежнему оставалось полноправным, хотя и второстепенным членом предложения и даже управляло другими словами. И все же какая-то настороженность не покидала его.
Подчиненные Деепричастию слова за глаза посмеивались над ним, и положение спасало лишь то, что главные члены предложения отделились запятой и не могли видеть, что творится у них на периферии.
Но когда в тексте появилась фраза: «Благодаря допущенной ошибке снижена оценка», — всем сразу стало ясно, что Деепричастие не на месте. Даже сама ОШИБКА понимала, что ее не за что благодарить. Это и решило судьбу Деепричастия. Его исключили из членов предложения и перевели на должность служебного слова.
Слово БЛАГОДАРЯ стало Предлогом и вместе с тем поводом для того, чтобы пересмотреть грамматический состав и вывести из членов предложения многие слова, которые давно утратили самостоятельное значение.


Иностранное Слово

В словарь русского языка прибыло Иностранное Слово.
Наш язык всегда поддерживал дружеские отношения с другими языками, поэтому Иностранное Слово встретили очень любезно и, поскольку оно оказалось Существительным, предложили ему на выбор любое склонение.
— Только сначала нужно выяснить, какого вы рода, — объяснили ему.
— Пардон, — сказало Иностранное Слово. — Я изъездило столько стран, что давно позабыло свой род.
— Но как же вы тогда будете склоняться? — стали в тупик все Параграфы.
— Склоняться? Перед кем склоняться?
— Ни перед кем. У нас это обычное правило вежливости. Существительные склоняются в знак уважения к другим словам, с которыми они встречаются в тексте, а также в знак признания Единых Правил Грамматики.
— Мерси, — сказало Иностранное Слово, — я хоть и безродно, но не привыкло склоняться. Это не в моих правилах.
— Тогда мы не сможем вас принять, — сказали Иностранному Слову Существительные Первого Склонения.
— И мы не сможем, — сказали Существительные Второго Склонения.
Существительные Третьего Склонения ничего не сказали. Они были очень мягки, потому что все принадлежали к женскому роду. Но их вид достаточно красноречиво говорил, что и они отказываются от Иностранного Слова.
— В таком случае вы не сможете принять наше гражданство, — предупредил Иностранное Слово строгий Параграф, — Придется вам быть лицом без гражданства.
— О'кэй! — обрадовалось Иностранное Слово. — Для меня это самое лучшее. Я презираю любое гражданство, поскольку оно ограничивает свободу Слова.
Так Иностранное Слово поселилось в нашем языке в качестве несклоняемого.
Но не может слово жить в тексте без общения с другими словами. Иностранному Слову захотелось поближе познакомиться с глаголами, прилагательными, частицами. И, узнав их, Иностранное Слово очень быстро убедилось, какие это простые, отзывчивые, культурные слова.
Ради него спрягались глаголы, с ним согласовались местоимения, ему служили предлоги я другие служебные слова. Это было так приятно, что Иностранному Слову захотелось склоняться перед ними.
Постепенно оно переняло культуру нашей речи.
В русском языке Иностранное Слово нашло свой род и оценило его по настоящему. Здесь оно обрело родину, как и другие иностранные слова — Прогресс, Гуманность, Космос, — которые давно уже стали в русском языке полноправными гражданами.
Такими же полноправными, как наши родные слова — Наука, Мечта, Справедливость.


Черточка

Маленькая Черточка знала свое дело. Она с большим искусством разделяла самые сложные слова, присоединяла нераспространенные приложения, даже принимала участие в образовании некоторых частей речи. Чего только не перенесла Черточка на своем веку — и ни разу не нарушила правил переноса.
Все очень любили Черточку за ее скромность, непритязательность, а главное — за то, что она всегда появлялась там, где в ней ощущалась необходимость.
— Большое спасибо! — говорили ей Сложные Слова.
— Тебе не тесно? — осведомлялось у Черточки Нераспространенное Приложение, слишком близко подойдя к Определяемому Слову.
— До свиданья, Черточка, до скорой встречи! — прощался с нею Слог, переносимый в другую строчку.
И Черточка отвечала:
— Пожалуйста, мне совсем не тесно, до свиданья, я буду рада с вами встретиться!
Но не бывает же так, чтобы хороший работник долго оставался на своем месте. Однажды Черточку вызвали и сказали:
— Думаем перевести вас на место Тире. Там — больше простора, сможете развернуться…
— Но я не справлюсь, — замялась Черточка.
— Ничего, справитесь. В случае чего — поможем.
И поставили Черточку на место Тире — между двумя Дополнениями. А Дополнения эти как раз противопоставляли себя друг другу и поэтому держались на некотором расстоянии. Пока между ними стояло Тире, это им удавалось, но когда появилась Черточка, она первым делом постаралась их сблизить.
Что тут началось!
— Отодвиньтесь! — кричало первое Дополнение своему соседу. — Между нами не может быть ничего общего!
— Сами отодвиньтесь! — парировало второе Дополнение. — Я вас и видеть не желаю!
— Остановитесь, остановитесь! — умоляла их Черточка. — Не нужно ссориться!
Но ее прижали, и больше она ничего не могла сказать.
А Дополнения так разошлись, что на них обратило внимание само Сказуемое, у которого они находились в непосредственном подчинении.
— Прекратите безобразничать! — прикрикнуло на них Сказуемое. — Что тут между вами происходит?
Дополнения сразу притихли. Они понимали, что со Сказуемым шутить не приходится.
— Между нами… — заикнулось первое Дополнение.
— Между нами… — заикнулось за ним второе.
— Ну говорите же!
— Между нами какая-то Черточка…
— А должно быть Тире.
Только теперь Сказуемое заметило Черточку.
— Как вы сюда попали? — строго спросило Сказуемое.
— Я здесь работаю. Меня сюда перевели, чтобы я развернулась…
— Вы не можете здесь развернуться, — объяснило Сказуемое. — У вас для этого нет данных.
— У меня нет данных? — обиделась Черточка — Посмотрели бы вы, какие я слова соединяла!
— Не знаю, что вы — там соединяли, — сказало Сказуемое, которому уже начал надоедать этот разговор, — но здесь вы не на месте. Это явная ошибка.
— Вы так считаете? — пренебрежительно бросила Черточка. — Ну, что ж, можете оставаться при своем мнении. Во всяком случае, я отсюда никуда не уйду.
— Еще как уйдете! Снимем! Вычеркнем!
Шумит Черточка, скандалит, не поймешь, что с ней произошло. Такая была скромная Черточка, такая воспитанная и с работой справлялась неплохо, — а вот повысили ее, назначили на место Тире…
Да, конечно, это была ошибка.


Восклицание

Повстречались на листе бумаги Ноль с Восклицательным Знаком. Познакомились, разговорились.
— У меня большие неприятности, — сказал Ноль. — Я потерял свою палочку. Представляете положение: Ноль и без палочки.
— Ах! — воскликнул Восклицательный Знак. — Это ужасно!
— Мне очень трудно, — продолжал Ноль. — У меня такая умственная работа… При моем научном и жизненном багаже без палочки никак не обойтись.
— Ох! — воскликнул Восклицательный Знак. — Это действительно ужасно!
— И как я появлюсь в обществе? Со мною просто не станут считаться…
— Эх! — воскликнул Восклицательный Знак и больше не нашел, что воскликнуть.
Вы меня понимаете, — сказал Ноль. — Вы первый, кто отнесся ко мне с настоящим чувством. И знаете, что я подумал? Давайте работать вместе. У вас и палочка внушительнее, чем моя прежняя, да и точка есть… про всякий случай.
— Ах! — воскликнул Восклицательный Знак. — Это чудесно!
— Мы с вами прекрасно сработаемся, — продолжал Ноль. — У меня содержание, у вас чувство. Что может быть лучше?
— Эх! — еще больше обрадовался Восклицательный Знак. — Это действительно чудесно!
И они стали работать вместе. Получилась удивительная пара, и теперь кто ни встретит на бумаге Ноль с Восклицательным Знаком, обязательно воскликнет:
— О!
А больше ничего не скажет.
Разумеется, если на бумаге больше ничего не написано.


Имя Числительное

Когда ТЫСЯЧА явилась в предложение, все места уже были заняты. ТЫСЯЧА потопталась в нерешительности, а потом подошла к самому большому Слову, предполагая, что оно-то и есть здесь самое главное.
— Миллион извинений, — сказала ТЫСЯЧА. — Я отниму у вас не больше одной минуты.
— Пожалуйста, — любезно ответило Слово. — Слушаю вас.
— Помогите мне устроиться в предложении, — попросила ТЫСЯЧА. — Мне нужно немного, самую малость, только бы приткнуться где-нибудь с краешку.
— Чем же я могу вам помочь?
— О, ведь вы здесь — самое большое слово, самый главный член предложения!
— К сожалению, я не главный член, — сказало Слово с действительным сожалением. — Я всего лишь Деепричастие… Так сложились обстоятельства, ничего не по делаешь.
— А ваша величина? Неужели с ней никто не считается?
— Что величина! Вон видите самое короткое слово? А ведь это подлежащее!
— Так вот оно какое, подлежащее! — протянула ТЫСЯЧА, сразу теряя интерес к своему собеседнику. И направилась к подлежащему.
Подлежащее было занято срочной работой и поэтому не тратило лишних слов.
— Существительное, — коротко представилось оно ТЫСЯЧЕ. — А ваше имя?
— Числительное, — сказала ТЫСЯЧА и тут же добавила: — Можете называть меня просто ТЫСЯЧА. Так меня называют все знакомые.
И ТЫСЯЧА изложила свою просьбу.
— Право, не знаю, как вам помочь, — сказало Существительное. — Все вакансии у нас заняты… Разве что зачислить вас на должность служебного слова?
ТЫСЯЧА поморщилась.
— Нет, для этого дела я вряд ли подойду, — сказала она и, немного подумав, предложила: — А что, если меня зачислить вместо Деепричастия? Я займу гораздо меньше места…
Дело не в месте, — сказало Существительное. — Деепричастие прекрасно справляется с работой, а справитесь ли вы, я не уверено. Ведь я даже не знаю ваших качеств…
— Зачем вам качества? — прервала его ТЫСЯЧА, смелея. — У меня есть количество — и этого достаточно.
— Количество? — переспросило Существительное. — Что ж, количество — это тоже неплохо. Знаете что? Я оставлю вас при себе. Это будет для вас самое подходящее место.
И ТЫСЯЧА осталась при Существительном.
Сначала оно пробовало давать ей разные мелкие поручения, но это ни к чему не привело. ТЫСЯЧА не только не подчинялась Существительному, но даже не хотела с ним согласоваться.
Понемногу она начала управлять Существительным, а затем и вовсе заняла его место, став первой частью подлежащего и оттеснив Существительное на второй план.
А Существительное даже не сопротивлялось. Больше того, оно уступило ТЫСЯЧЕ свой именительный падеж, а само удовлетворилось родительным.
Так оно склонилось перед ее количеством.


Вводное Слово

Слово ГОВОРЯТ как-то выделяется в предложении. Другие слова не имеют ни одной запятой, а ему положены целых две. И каждому понятно, что это вполне заслуженно.
Слово ГОВОРЯТ издавна славится своими познаниями. О чем его ни спроси — все ему известно, оно охотно отвечает на любые вопросы.
Вас интересует, какая завтра погода? Спросите у слова ГОВОРЯТ, оно вам ответит точно и определенно.
— Говорят, будет дождь.
Хотите знать, хороша ли вышедшая на экраны кинокартина? И здесь к вашим услугам это замечательное слово:
— Ничего, говорят, смотреть можно.
Все знает слово ГОВОРЯТ, хотя само не является даже членом предложения. Неизвестно, почему его до сих пор не принимают. Может быть, потому, что главные места заняты Подлежащим и Сказуемым, а предлагать такому слову какое-нибудь второстепенное место просто неудобно.
Но и не являясь членом предложения, слово ГОВОРЯТ, как вы уже убедились, прекрасно справляется со своими обязанностями. Правда, частенько оно ошибается, иногда любит приврать, но его за это никто не осуждает: ведь оно всего-навсего вводное слово!


Безличный Глагол

Кто ни посмотрит на Безличный Глагол, сразу определит, что вид у него какой-то несовершенный. Но если обратиться за разъяснением к нему самому, он тотчас же ответит:
— Я лично считаю…
Безличный Глагол имеет право лично считать: ведь он главный член предложения. Когда началась кампания за сокращение предложенческого аппарата, он первый выразил готовность работать без Подлежащего. С тех пор Безличный Глагол — единственный главный член предложения, и слово его обязательно для всех: от Прямого Дополнения до последней Точки.
В штате у Безличного Глагола два Дополнения. Одно выполняет его прямые указания, другое — косвенные. Дополнения имеют при себе Определения, а те, в свою очередь, судя по Обстоятельствам, находящимся при них, тоже призваны играть не последнюю роль в предложении.
Но Безличный Глагол управляет всем единолично. Его не интересует коллективная мысль, он к ней совершенно не прислушивается. Второстепенные члены давно уже привыкли к самоуправству Безличного Глагола и даже не пытаются его критиковать. Косвенное Дополнение обычно высказывается по всевозможным отвлеченным вопросам, а Прямое, хоть и находит в себе смелость выражаться со всей прямотой, но как-то всегда получается, что оно больше дополняет главный член предложения, чем возражает ему. Что же касается других второстепенных членов, то Определения во всем согласны с Дополнениями, а Обстоятельства примыкают к Определениям.
Не изменяется Безличный Глагол, и ничего с ним не могут поделать. Еще бы! Он важная личность, он без Подлежащего работает!


Глухие и звонкие

Буква Б — далеко не последняя буква в алфавите. Прислушайтесь, как она звучит. Не правда ли, звонко? Это потому, что буква Б хорошо знает свое место.
Но не всегда она так звучит. И опять-таки все зависит от места.
Когда позади нее вдруг окажется какая-нибудь тихая, глуховатая буква — Б сразу преображается. Куда девается ее бодрость, ее звонкая радость! Буква Б становится серьезной и задумчивой, и в голову ей приходят грустные, почти философские мысли.
Вдруг ей начинает казаться, что буквы в алфавите все равны, и место еще ничего не решает. Что с таким же успехом она сама могла бы прозябать где-то в конце алфавита. И букве Б становится как-то совестно, что вот эта стоящая за ней глухая буква и в алфавите оттиснута в конец, и здесь, в тексте, не смогла получить ничего лучшего.
Эти мысли так угнетают букву Б, что ей уже совсем не до звучания. Она окончательно теряет свою силу и сама начинает звучать глухо, — так глухо, что по голосу ее и не узнать. В этих случаях букву Б часто путают с ее дальней родственницей — буквой П.
Буква П — действительно дальняя родственница. Родственница, потому что у нее с буквой Б одинаковое губное происхождение, а дальняя — потому, что, в отличие от Б, стоит буква П где-то на задворках алфавита.
Не очень-то зазвучишь в таком положении! Буква П стоит, согнувшись в три погибели, и никак не поймешь, кому она кланяется: то ли гласной О, что слева стоит, то ли согласной Т, стоящей справа.
Но попробуйте поставить букву П перед звонкой. Уж тут-то она зазвучит! Ни дать, ни взять — буква Б, вторая буква алфавита!
И это тоже можно понять.
Буква П пошла на выдвижение.
Буква П обрела, наконец, право голоса. Буква П может свободно звучать — в положении это позволено.


Корень

В глаголе ВЫНУТЬ исчез Корень.
Все другие части слова остались на месте: и Приставка ВЫ, и Суффикс НУ, и даже Окончание ТЬ, известное своей неустойчивостью. А Корень — исчез.
Это был древний Корень ИМ, который веками существовал в самых различных словах нашего языка: ИМЕТЬ, СНИМАТЬ, ПОДНИМАТЬ и многих других. Сохранился он также в несовершенном виде глагола ВЫНИМАТЬ. И куда-то исчез при образовании совершенного вида.
— Странное усовершенствование! — язвило по этому поводу Окончание. — Чувствую, что скоро мне придется работать за всех.
— Вы не правы! — перебила его Приставка. — Может быть, с Корнем что-то случилось.
— Со всеми что-то случилось. Эти штучки нам известны. Но предупреждаю вас, на меня не рассчитывайте.
У меня и так работы хватает.
— Ну, ну, — примирительно сказал Суффикс. — Не нужно ссориться. Ясно одно: с этого времени мы должны обходиться без Корня.
— Мы должны его заменить, — предложила Приставка. — Я раньше обозначала только движение изнутри, — но теперь я возьму дополнительное обязательство.
— Я тоже, — сказал Суффикс. — Отныне я буду обозначать не только мгновенность действия. А ты, Окончание? Неужели ты останешься в стороне?
— А мне что, — пожало плечами Окончание. — Я здесь временно…
Но помощь Окончания не понадобилась. Приставка и Суффикс дружно взялись за дело и с успехом заменили Корень слова.
С первого взгляда даже не скажешь, что в слове ВЫНУТЬ нет Корня.


Скобки

В конце предложения появился Вопросительный Знак. Но не успел он прочно занять снос место, как его окружили две Скобки.
— Не спрашивайте, не спрашивайте! — затараторили Скобки, сгибаясь дугой, что, конечно, должно было свидетельствовать об их глубоком уважении к Вопросительному Знаку.
— Почему же не спрашивать? — удивился Вопросительный Знак. — А если мне непонятно?
— А кому понятно? — спросили Скобки, но, тут же спохватившись, что они изменили своему правилу не спрашивать, сами ответили на свой вопрос: — Никому непонятно. Но никто не заявляет об этом публично.
— Я привык прямо ставить вопрос, если мне что-нибудь непонятно, — сказал Вопросительный Знак.
— Глупости! — возразили Скобки. — Мы знаем целые слова, которые легко могли бы стать членами предложения и прямо высказывать свое мнение. Но они на это не идут. Они становятся в скобки и так, между прочим, с места подают реплики.
— А как же быть мне? Ведь я должен задать вопрос…
— И задавайте себе на здоровье! Только проявляйте в этом вопросе больше сдержанности, больше достоинства. Вместо того, чтобы прямо спросить, — выразите сомнение. Тогда никто не подумает, что вы чего-то не знаете, а. наоборот, будут считать, что вы знаете больше других. Так всегда думают о тех, кто выражает сомнение.
Вопросительный Знак очень внимательно выслушал эти слова, но, очевидно, все же не сумел их как следует усвоить. Появляясь в тексте, он по-прежнему прямо ставит вопрос, нисколько не заботясь О том, что его обвинят в невежестве.
И только появляясь и тексте в окружении Скобок. Вопросительный Знак ведет себя иначе. То ли он дорожит их мнением, то ли просто жалеет эти Скобки, которые так почтительно склоняются к нему, — во всяком случае, в их окружении Вопросительный знак не задает вопросов.
Он только выражает сомнение, — и это действительно выглядит гораздо солидней, достойней и даже мудрей (?).


Беглое Е

Вызвали Е из алфавита.
— Ну как у вас там? — Полный порядок. Все на местах, каждый работает над своей темой.
— А над какой темой вы работаете?
— «Некоторые проблемы шестого места как места, находящегося между пятым и седьмым». Тема трудная, но интересная.
— Придется вам на время ее оставить. Думаем на править вас в текст. Узнаете хоть живое слово, а то застоялись в своем алфавите.
— А в какое слово меня посылают?
— Слово хорошее: ДЕНЬ. Бодрое слово, светлое. И не очень сложное: всего один слог. Так что справитесь.
— Вы думаете?
— Конечно, справитесь. Вы там будете единственным гласным, и решающий голос будет ваш. Главное — хорошо организовать работу.
Е пробует возражать, ему не хочется расставаться с алфавитом, с «Некоторыми проблемами шестого места…», — но что поделаешь! Приходится отправляться в текст.
В слове ДЕНЬ Е стоит на видном месте, ему удобно, спокойно, совсем как в алфавите.
Но вот слово начинают склонять: ДНЯ, ДНЮ…
В чем дело? Куда девалось Е?
Нет его, оно сбежало. Испугалось косвенного падежа.
Вот какое это Е, всю жизнь проведшее в алфавите. В трудную минуту на него не рассчитывайте.


Частицы и союзы

Было. В предложении это единственное слово, которое состоит из двух слогов: БЫ и ЛО. Дружные слоги, тесно спаянные. Недаром в предложении им все завидуют.
Частица ЖЕ, стоящая неподалеку от них, особенно пристально наблюдала за этой счастливой парой. Однажды она сказала своему соседу, местоимению ТО:
— Я давно знаю эту частицу БЫ. Мы в грамматике стояли в одном параграфе. И вот — она уже устроила свою жизнь…
То-то! — ответило ТО. — Не надо зевать. Я вот сколько времени стою возле вас, а вы — ноль внимания. Будто я и не местоимение, а так, ни то ни се.
Частица ЖЕ придвинулась к нему поближе и сказала:
— Вы не обижайтесь. Просто я раньше не думала об этом. Пока не увидела эту БЫ. Она всегда была такой нерешительной, только и знала, что строила разные планы, и вот — подумайте!
— Чего там думать! — небрежно заметило ТО. — Надо действовать.
— А как действовать? — спросила ЖЕ, прекрасно понимая, о чем идет речь.
— Известно как — соединиться!
Частице ЖЕ неудобно было сразу ответить согласием, и, пользуясь ее молчанием, ТО продолжало: — Не забывайте, что я местоимение, я в любую минуту могу занять место существительного!.. А с вами мы составим прекрасный союз…
Частица ЖЕ придвинулась еще чуточку ближе, но — молчала.
— ТОЖЕ, — мечтательно произнесло ТО. — Чем плохой союз? Пишется слитно, даже не через черточку.
Дольше крепиться ЖЕ не могла.
— Я согласна! — закричала она, бросаясь к местоимению и забывая при этом не только грамматические правила, но и простейшие правила приличия. — Давайте соединяться! Ну скорее же, скорее!
Так в предложении появилась еще одна пара.
Поначалу этот союз был счастливым, хотя ТО очень скоро поняло, что теперь ему уже никогда не занять места существительного. Частица ЖЕ была тому явной помехой. Но ТО с удовольствием отказалось от своих честолюбивых планов, принеся их в жертву тихим семейным радостям. Что же касается его подруги, то о ней нечего и говорить.
— Вот теперь и мы ТОЖЕ! — заявляла она при каждом удобном случае, независимо поглядывая на слово БЫЛО.
Но счастью этому скоро пришел конец.
Дело в том, что после образования нового союза в предложении явно что-то нарушилось. Виной тому было слово ЧТО, которое стояло совсем рядом с ЖЕ, если не считать разделявшую их незначительную Запятую.
Теперь слово ЧТО оказалось единственным свободным словом во всем предложении. И ему, естественно, захотелось с кем-нибудь соединиться.
Сначала оно попыталось перетянуть к себе частицу БЫ. Но БЫ оказалась не частицей, а самым настоящим корнем слова.
— Если бы не ЛО, — отвечала она, — тогда другое дело. Я-то и в частицах не пропаду, а оно без меня — что значит?
— Но я хочу, чтобы…
— Нет, ЧТОБЫ меня не устраивает. У ЛО я, как видите, на первом месте, а у вас буду только на втором. И кроме того, учтите, что БЫЛО все-таки глагол, а не какой-нибудь союз ЧТОБЫ.
Что поделаешь? Пришлось отвергнутому ЧТО обратить свои взоры в другую сторону. Здесь его выслушали гораздо внимательнее. Частица ЖЕ сразу прикинула, что ЧТО-то же ТО, только с лишней буквой, и потянулась к своему соседу. Ее даже не смутила Запятая, которая все еще стояла между ними.
Узнав об измене, ТО сразу отделилось от частицы ЖЕ и вспомнило о том, что оно местоимение. Оно уже подыскивало в соседних строчках существительное, которое можно было бы заменить, и даже не вспоминало о своей бывшей частице.
А частица ЖЕ только обрадовалась этому. Она тянулась к своему соседу и настойчиво шептала:
— Ну, теперь я свободна, теперь мы можем соединиться! Ну что же ты?
— Я бы радо, — отвечало ей ЧТО, — да тут, видишь ли, Запятая…
Так и не удалось им соединиться.
И осталось в предложении — ТО ЖЕ, ЧТО БЫЛО.


Ошибка

Никто не заметил, как она появилась в диктанте.
Жизнь текла спокойно и размеренно, ложась на страницу Строгими чернильными рядами. Существительные и прилагательные жили в полном согласии, дополнения безропотно подчинялись сказуемым, буква Ы держалась на почтительном расстоянии от шипящих.
И вдруг — Ошибка.
Первым ее заметило О. Оно широко раскрыло рот от удивления, толкнуло Йот, который оказался ближайшим его соседом, так, что у того шляпа подскочила на голове, и они вместе вскрикнули:
— Ой!
— Тише! — зашипели на них шипящие. — Чего шумите?
Но шипящим не пришлось объяснять, в чем дело. Они уже и сами перешептывались между собой:
— Ошибка! Ошибка! Ошибка!
Наконец. Ошибку заметили все. Твердый Знак подошел к ней и сказал:
— Извините, вы нарушаете правила.
— Какие еще правила? — не поняла Ошибка. — Я не знаю никаких правил.
— Правила следует знать! — строго объяснил Твердый Знак. — Без этого нельзя появляться в тетради.
Ошибка посмотрела на него и вдруг раскричалась:
— Уберите свой живот, когда разговариваете с дамой! И вообще нечего ко мне приставать! Каждый живет по своим правилам!
Но Твердый Знак нелегко было сбить с толку.
— Конечно, — согласился он, стараясь не реагировать на грубый тон правонарушительницы, — у каждого свои правила. Но когда находишься в тексте, нужно подчиняться общим правилам — правилам грамматики.
— Оставьте ее, — вмешалась Запятая. — Пусть себе стоит. Она ведь никому не мешает.
— Как это не мешает? — возмутилось Страдательное Причастие. — Нам за нее снизят оценку.
Запятая больше не настаивала. Она боялась спорить. Если уж хорошенько разобраться, Запятая сама была здесь не на месте, поэтому она сказала примирительно:
— Мне казалось, что на ошибках учатся…
Ошибка ухватилась за эти слова:
— Да, да, учитесь на мне! Я ведь только за этим и пришла. — И вдруг заплакала: — Как я стану жить, если на мне не будут учиться?
Последний довод показался убедительным. Слова и знаки любили учиться — почему бы им не поучиться на Ошибке? Все отвернулись от Твердого Знака, осуждая его излишнюю принципиальность.
— Я всегда был противником чрезмерной твердости, — между прочим сказал Мягкий Знак.
— Конечно, нужно учитывать обстоятельства, — поддержало его Наречие.
— Да, да, — закивала Утвердительная Частица, — нельзя все огульно отрицать.
— Мы все будем учиться на этой Ошибке, — заявили остальные слова и знаки.
И лишь тогда, когда в конце диктанта появилась угрюмая, тощая Единица, слова и знаки приумолкли.
Они были озадачены Ведь они так старательно учились на Ошибке, что только Пятерка могла это как следует оценить.
И вдруг — Единица.
— Откуда Единица? Почему Единица? — приставал ко всем Вопросительный Знак, но его никто не хотел слушать.


Три точки 

Сошлись три Точки, разговорились.
— Как жизнь? Что нового?
— Да ничего.
— Все стоишь в конце предложения?
— В конце.
— И я в конце.
— И я…
Как это несправедливо! — говорит Первая Точка. — О нас вспоминают лишь тогда, когда предложение уже закончено. И мы ничего не успеваем сказать.
— Да, — соглашается Вторая Точка. — Так хочется попасть в незаконченное предложение, по-настоящему выразить себя…
— Не пустят, — сомневается Первая Точка. — Посчитают ошибкой и вычеркнут. Я это дело знаю.
— А что, если нам всем вместе попробовать? — предлагает Третья Точка. — В отдельности каждая из нас, может, и немного значит, а втроем…
— И правда, попробуем?
— Коллектив — большая сила, это всюду написано.
— Только бы найти подходящее предложение…
Точки настораживаются и начинают следить за текстом. Это — законченное, это — законченное… Вот!
Точки бросаются в незаконченное предложение и, как ни в чем не бывало, становятся за последним словом.
Очередное Слово, которое уже готово было сорваться с пера, чтобы занять свое место в предложении, вдруг замечает Точку.
— Откуда вы взялись? Вы здесь не стояли!
— Нет, стояла! — заявляет Третья Точка.
— Вы не могли здесь стоять!
— Не скандальте, пожалуйста! — вмешивается в разговор Вторая Точка. — Она стоит лично за мной, а вот вас я что-то не видела.
— Но вы здесь тоже не стояли! — возмущается Слово, болтаясь на кончике пера.
— Она не стояла?! — изумляется Первая Точка. — Придите в себя! Она же стоит за мной!
Слово видит, что точкам этим не будет конца, и, перебирая в уме все знакомые крепкие слова, отправляется обратно в чернильницу.
А точки стоят и посмеиваются. Три точки — это вам не одна. В предложении три точки кое-что значат!


Источник ЗДЕСЬ

7 комментариев:

  1. Какой разносторонний писатель!?

    ОтветитьУдалить
  2. Очень интересно! Спасибо! Дети обязательно запомнят...

    ОтветитьУдалить
  3. Да,писатель - талантище!Очень рада знакомству с его произведениями.

    ОтветитьУдалить
  4. Замечательные иллюстрации, Людмила Николаевна!

    ОтветитьУдалить
  5. Интересно, и детям легче запомнить. Спасибо, Людмила Николаевна

    ОтветитьУдалить
  6. Спасибо за столь ценный материал!

    ОтветитьУдалить
  7. Ссылочку к себе утащила! ;)

    ОтветитьУдалить